гитара, грусть, дождьТишина и усталость поглотили Адама. Отгремел концерт и софиты погасли, как и что-то внутри него. Странно это, неправильно.
Не хватает... Смертельно.
Простая акустическая гитара лежала в углу гримерной. Кем-то забытая, или же часть декора, она привлекла внимание Адама и он бережно взял ее в руки. Сев по-турецки на диван, он провел пальцами по железным струнам и поморщился — акустика была жутко расстроена. Откуда-то взялась решимость и за считанные секунды, Ламберт стал счастливым обладателем приложения «тюнер» для айфона. Спустя двадцать минут борьбы, улыбаясь, сам не зная чему, он настроил этот непокорный инструмент. Гитара звучала, как надо.
Закусив губу, Адам зажал струнны, как когда-то его учил один небезызвестный блондин.
Получились откровенно хреново.
Попробовав еще раз семь, Адам сдался и решил, что ему нужна консультация.
Гудки в телефоне методично выдавали ноту ми, а Адам все кусал губы.
Наконец-то гудки прекратились, как и терзание Ламберта.
- Ты разве не должен праздновать еще один блестящий концерт?
- Как брать баррэ?
- Прости?
Адам вздыхает и откидывается на спинку дивана.
- Ну, баррэ. Ре мажор, к примеру. Как его взять? Пальцы совсем не слушаются...
Из трубки слышится какая-то возня, Томми на другом конце мира, закрывает за собой дверь детской. Он только уложил племянницу спать, а тут это.
- Адам... у меня тут одиннадцать вечера, непоседливый ребенок и ливень. Ты действительно звонишь потому что не можешь взять баррэ?
Несколько секунд тишины, которые громче, чем любые слова.
- Бейбибой, что такое?
- Приезжай, а? Научишь меня баррэ брать. Снова.
Томми выдает нервный смешок и спускается спиной по стене в коридоре дома. Он жутко устал за день, и прикрыв глаза, медленно вздыхает.
- Приехать... куда? Ты послезавтра уже в другом городе, я даже если бы мог...баррэ. Твои пальцы для этого не созданы, смирись.
Ламберт фыркает точно также, как и пять лет назад. Томми улыбается этой мысли и слушает ворчание в трубке.
- Не созданы, ну да, конечно. А для чего же они созданы тогда?
Ретлифф молчит, прекрасно зная, что Адам первым не заговорит, он будет упрямо ждать ответа. Дурацкий вечер, дурацкий ливень...
- Ты хочешь пошлую фразу или что-то другое?
- Пошлое я и так сказать могу, и не только сказать, тебе ли не знать. Выбираю что-то другое.
Томми хмыкает и смотрит на собственные пальцы. В частности — на безымянный.
Никогда не носив кольца в своей сознательной жизни, он уже как год не снимает одно единственное.
Простое, лишь с одним маленьким черным агатом левее середины, на фоне белого золота.
Маме сказал, что от сглаза.
- Что-то другое... твои пальцы созданы, чтобы сжимать мои, а не брать баррэ. Возвращайся быстрее, задолбал уже со своими квинбертами, честное слово...
Адам не успевает ответить, так как Томми сбрасывает. Ламберт тихо смеется в тишине гримерной, и закусив губу, снова берется за гитару.
На левой руке, что с усердием зажимает струны, осталось лишь одно кольцо из всех, что Адам обычно носит.
Совершенно простое, можно даже сказать — незаметное, лишь с одним маленьким черным агатом левее середины, на фоне белого золота.
А баррэ взять так и не получилось.