radio heart - .

Название: "Тьма в твоих голубых глазах"
Автор:  marlazibert.
Бета: авторская вычитка
Фандом: Адам Ламберт
Пейринг: Адам/Томми
Рейтинг: NC-17
Жанр: POV Tommy, Hurt/comfort, AU, Songfic, Romance, Humor, Drama
Размер: грозит быть макси
Статус: в процессе написания
Размещение: спроси у автора.
Саммари: Когда ты считаешь, что находишься на самом дне и тебе оттуда не вылезти, копошишься в этом болоте, и утопаешь все глубже, без надежды на избавление, примешь ли ты руку помощи протянутую тебе? Или отвергнешь, боясь замарать?
songfic на песню No Light No Light by Florence And The Machine.


читать дальше

1.

В комнате было пыльно и темно. Я включил свет и огляделся. Замшелая, маленькая квартирка под крышей, где неисправен душ, да и вода горячая еле доходит. Уродские обои в цветочек, что лоскутами свисают со стен. Ковер, который нужно срочно отодрать и выкинуть к чертям. Окна, хоть и буквально во всю стену, но старые и гремят при малейшем дуновении. И минимум мебели.
Мой новый дом.
Пузатый дед, что так любезно проводил меня до нового места жительства, смачно сплюнул у порога и оставил ключи на потрескавшейся тумбочке.
- Поддерживай чистоту, малец. И с новосельем.
- Всенепременно. Спасибо.
Закрыв за ним дверь, я вдыхаю спертый воздух и прислоняюсь лбом к деревянной поверхности.
Все лучше, чем то, где я бывал раньше.

Все выживают, как могут, и я никогда никого не осуждал, поэтому буду признателен, если не осудят меня. Потому что не ваше это собачье дело, собственно говоря, чем я зарабатываю себе на жизнь. Какую никакую, но все-таки.
Да, вы могли бы сказать, что мужик в двадцать семь лет мог уже многого добиться. Вот обожаю, когда люди рассуждают, не вникая в детали. Рубят с плеча – он ублюдок, потому что бросил жену. А если эта жена та еще стерва и веревки из него вила?
Но нет, я не уходил от жены, у меня ее и не было никогда. Если когда-нибудь и будет, то мужского пола. Потому что я гей.
И это самая малость из всех моих грехов, чтобы вы понимали.

В старшей школе я сбежал из дома. Конкретно сбежал, не в соседний городок, а даже в другой штат. Из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк, не хило, да?
А удалось мне это благодаря ряду обстоятельств.
Я учился в католической школе для мальчиков, чтобы вы понимали всю соль моей жизни. Моим приемным отцом был пастырь при церкви, его жена – соответственно моей матерью, но они были из числа фанатиков, с каким-то извращенным чувством морали. Я не прожил ни дня, чтобы не поблагодарить господа, за «его святую руку проведения, что однажды подкинула меня в их отчий дом». Совсем не удивительно, что в итоге я считаю себя атеистом. Все мое детство и юность никто так и не смог конкретно ответить мне на вопросы, касательно всевышнего.
И вот, однажды, наш класс повезли в Нью-Йорк на какой-то там очередной сбор. И я просто остался здесь. Это было не так сложно, учитывая, что разыскивать особо бурно меня не стали бы – не такой нрав был у моих отчима с мачехой. Скорее всего, они бы просто решили, что на все воля божья и помолились бы за меня лишний раз. На самом деле, какой-то частью себя они мне даже и нравились, и я действительно им благодарен. Но судьба, что уготовили они мне, совершенно мне не подходила. Не то, чтобы сейчас лучше. Черт знает, может, если бы я остался и смирился, был бы счастлив. Фу, какой ужас я говорю. Нет, счастливым я точно не стал бы. Но, по крайней мере, терпел бы меньше всякого пиздеца в жизни.
Как бы там ни было, но факт остается фактом – я сбежал из дома и оказался в Нью-Йорке, с сорока долларами в кармане, рясой, карманной библией и сменой белья на два дня.
Не самая моя лучшая идея в жизни.
По началу, я питался в мормонской церкви, и подле нее и ночевал. Очень удобно и выгодно, и не я один был таким умным. Там я познакомился с Джо.
Джо был типичным бомжем Нью-Йорка. Старый негр с жухлой кожей, старческими пятнами на руках, и хриплый басом, что заставил меня обосраться, когда тот окликнул меня при первой встрече. Джо подзарабатывал игрой на губной гармошке в переходе, знал, где и когда лучше ночевать, и из каких-то внезапных отеческих чувств, принялся мне помогать выживать на улице. Видимо, среди бездомных у Джо был авторитет, меня никто не смел трогать или задирать. Джо научил меня буквально «вынюхивать» еду, и я хочу вам сказать, что это удивительно, порой, какие свежие и хорошие продукты выбрасывают люди. Он принял меня под свое крыло, да еще и оказался очень мудрым человеком. Никогда в жизни меня ничто не вдохновляло так, как его рассказы и игра на гармошке. А потом, я как-то на мусорке нашел гитару. И Джо, как оказалось, умел играть. Прекрасный блюз водосточных труб. И конечно же, я выклянчил это у него – Джо научил меня играть на гитаре. Денег в переходах мы стали зарабатывать больше. Джо сказал когда-то, что гордится мной. Про себя я со странным чувством стыдливости, любил называть его «папой Джо».
Папы Джо не стало на третью совместную зиму.
Для его старого организма хронический бронхит был фатальным.
И вот тогда я встретил Мэтта.
Именно он вытащил меня с улицы и не дал загнуться.

Мэтт не раз повторял мне, что если бы не мое симпатичное личико, я давно бы сдох.
По большому счету, так оно и есть.
Этот белозубый и знойный сын Аравии был одной из самых высокооплачиваемых шлюх.
Я в этом рейтинге пока среди двадцаток. И да, привет.
Меня зовут Томми и я шлюха.

Я бросаю потрепанную сумку на кровать и чехол с гитарой, в тайне опасаясь, чтоб та не развалилась. Так сказать, пробую почву. Кровать не разваливается, и я киваю сам себе.
Наконец-то смог поднакопить денег и купить хоть какое-то жилье, а не кантоваться то у клиентов, то у Мэтта. У последнего квартира, безусловно, шикарная, но это не умаляет того факта, что Мэтт меня уже достал. Я его очень люблю, правда, но его рот не затыкается в принципе. Не говоря уже о том, что кроме красивых шмоток и херов, его мало что интересует в жизни. Ему нравится быть шлюхой, он обожает секс и деньги, это его стихия, и в ней он весьма успешен. Большего и не надо.
Я тоже люблю секс, но хотел бы иметь его с одним партнером, с которым у меня отношения. Но мечтать не вредно.
Я зябко ежусь и прохожу в кухоньку. Ну, тут все не так плохо, как могло бы быть. Глаз падает на красную кружку в сушилке. Замечательно.
Вернувшись в комнату, я достаю из сумки банку молотого кофе и иду обратно – кофе мне бы сейчас не помешал. И сигарета.
Кофе выходит крепкий и чуть горчит, я стою с кружкой у приоткрытого окна и делаю первую затяжку. Мои мысли медленно курсируют в голове, перетекая из одной в другую. Впереди три дня выходных, когда клиентов не предвидится, и можно будет заняться квартиркой. Первым делом содрать обои, и отодрать ковер. На материалы можно, если что, и у Мэтта занять. Хоть, кубатура маленькая, сбережений может и хватить. Конечно, выкинуть эту претензию на мебель и починить душ. Ну, последнее, это баксов так пятнадцать – с вызовом мастера и покупкой соответствующего. Ничего, потяну.
А сейчас можно и попытаться уснуть. Завтра трудный день.

С квартирой я управляюсь за два дня – мне помогает Мэтт, более физически, чем материально. Правда, когда мы ходили за краской и прочим, я хотел его убить – в моем друге внезапно проснулся непризнанный дизайнер. Результат меня радовал, и теперь я спокойно мог назвать это место моим домом. Правда, светлое чувство радости подпортил Мэтт, бросив в шутку, что теперь и клиентов не стыдно принимать.
Да, не стыдно.
Мэтт уговорил меня отпраздновать это событие и мы, прихватив с собой еще парочку приятелей-коллег, отправились в клуб.
Мне нравится развлекаться и пить, забывая о той тьме, что живет внутри меня. Она жрет меня с каждым прожитым мигом все больше, не оставляя ничего светлого. Тьма во мне и тьма вокруг.
Конечно, любой психолог скажет вам, что это неудивительно – с такой жизнью. С младенчества знать, что ты подкидыш, лишаясь родительской любви в угоду каких-то странных моральных принципов. Быть лишенным дружеской поддержки, так как все сторонятся тебя, либо же открыто жалеют – а это, увы, далеко не дружба. Находить отклик лишь в песнях, которые тебе запрещают слушать. Потом побег, полная неопределенность, жизнь на улице. Смерть человека, который стал тебе первым другом и наставником.
А потом у тебя появляется страничка на нелегальном сайте и деньги, а еще ноющее чувство в заднице. Есть, где тьме разгуляться, не правда ли?
Ты не знаешь кто ты, зачем ты, почему.
Что ждет тебя дальше, и как долго будет сменяться эта череда лиц и членов, мать его.
За игру на гитаре в переходе так не платят, а без законченного образования тебя и в кафе не возьмут. Где платят меньше, чем ты получил бы в том же переходе.
Так ведь? Да, любой психолог скажет, что неудивительно.
Но, ни один психолог не скажет, что тебе делать.
Вот я и напивался, радуясь тому, что можно пить хоть до отключки, так как меня эти три дня никто не заказывал.
Я сидел на баре рядом с Мэттом, он заливал что-то о Леди Гаге, звал с собой на ее концерт, а я все отнекивался. В голове было пусто и заполнено одновременно, я был в своей любимой кондиции, когда думать уже не получается, а глаза прикрыты. И тогда мне на плечо кто-то положил руку. Я обернулся и утонул в синих глазах. Как последняя глупая девочка-подросток в дурацких романах, на тип «сумерек». Да уж, передо мной был тот еще Эдвард.
Жгучий брюнет, с этой его невозможной улыбкой и накрашенными ногтями. В узких джинсах и манящим взглядом. От которого пахло чем-то таким, что хотелось вдыхать и вдыхать, всю жизнь. И тонуть в этих глазах, будто бы посреди темного океана, без надежды глотнуть хоть немного воздуха.
- Как тебя зовут?
Его голос прорезал тишину в моем сознании, и вместе с ним туда вплыла и грохочущая музыка. Я моргнул и момент пропал. Я почувствовал, что покраснел. Просто заебенно, мне вот только краснеть, ага. Ему почему-то не хотелось врать, в конце концов, я сейчас не работаю.
- Томми.
Парень сел слева от меня. Смекнувший что-то Мэтт сполз с барного стула, и показав, что наберет меня, растворился в танцующей толпе.
- А я Адам. Будешь что-то еще, Томми?
Еще и имя такое прекрасное и говорящее. Да, Ретлифф, ты попал.

Мы напились. Я узнал, что Адам закончил какую-то супер-крутую британскую школу, в которой вроде обучались Адель и Уайнхаус, а сейчас вернулся в Нью-Йорк и работает над каким-то проектом, параллельно где-то там работая. В общем, я мало что запомнил.
Потому что было не до этого.
Вам напомнить, что я шлюха? Так вот. Такого секса у меня не было никогда в этой проклятой жизни. Это было как будто бы…Ох.
Как будто бы ты жертва, что желала быть распятой под своим охотником, будто бы его поцелуи – это твой кислород, будто бы весь смысл твоего существования – в этих резких и глубоких толчках. С каждым новым рывком тебе открывается целая вселенная, в тебе так много чувств, что скоро взорвешься.
И ты взрываешься. Знаете, есть версия, что мир появился благодаря большому взрыву. Так вот, мне кажется, кто-то там наверху просто занимался таким же охеренным сексом, как и я этой ночью.
Да слов у меня нет, чтобы это описать.
В этом не был виноват алкоголь, он дал лишь чувство свободы и закрыл от сознания все не прошеные мысли. Это был Адам. Парень, с которым я переспал по собственному желанию и не за деньги, первый раз за все то время, что занимаюсь своим грязным ремеслом.
И что самое ужасное, вместе с Адамом я и проснулся.