the risk of being free
адомми на ночь глядя. зарисовочка. да.
не знаю, откуда, зачем,кому и почему.
просто написалось.
если кто прочтет сейчас - доброй ночи.
если кто прочтет утром - доброго утра.
если кто прочтет днем - доброго дня.
айяйяй.
Адам на сцене.
Он завораживает, он напорист, из него исходит эта манящая энергия. Кажется, что ты плавишься под взглядом его проницательных глаз. Ты безволен, когда он смотрит на тебя.
Ты чувствуешь себя жертвой, которая с томленьем предвкушает расправу над собой.
Добычей, что жаждет своего охотника.
И ты сдаешься. Бездумно, наигранно непокорно, но ты сдаешься, позволяя ему взять верх.
Тебе ведь самому хочется именно так.
И Адам в номере…
Когда ты сидишь перед ним на коленях и снимаешь макияж с уставших глаз. Как он улыбается тебе с благодарностью, ибо на большее нет сил. И ты усмехаешься в ответ, смачивая очередной ватный диск.
- Да я сам могу, китти, правда…
- Ага, конечно. Знаю я, как ты все стираешь. Утром при полном параде – изображаешь панду.
Я не хочу думать о том, что мне нравится это. Я не хочу ощущать это некое превосходство, от осознания того, что я знаю Адама абсолютно во всех его ипостасях.
Я знаю, какой он, когда просыпается, и когда засыпает. Я знаю, насколько бывает безмятежным его лицо, когда он мечтает. Я могу с точностью сказать, когда ему плохо, но он скрывает это.
На сцене, репетициях, дома с семьей, с друзьями и когда он думает, что один.
Просто как-то так получается, что я рядом фактически всегда, по крайней мере, пока мы живем в ритме этого сумасшедшего тура.
Иногда мне кажется, что мы просто помогаем друг другу не свихнуться окончательно.
Либо же на самом деле уже давно обоюдно сошли с ума.
Я встаю с колен и отношу использованные ватки в мусор. Адам следит за мной, и когда я оборачиваюсь, похлопывает на кровати рядом с собой.
Я фыркаю, но заползаю на кровать, сижу рядом, обнимая колени и положив голову ему на плечо.
- Спасибо тебе…
- Ты каждый раз меня благодаришь за это, надоело уже, ну.
- Я не об этом.
Я закусываю губу, чтобы сконцентрироваться на этой нотке боли и не дать своим мыслям уползти в предположения о том, что Адам имеет в виду. Ибо, зачем мне это.
Я просто жду, когда он продолжит.
- Спасибо, что… не дал мне в тебя влюбиться. Знаю, звучит глупо, но ты сразу же пресек это во мне, с первых же дней. И ты действительно мой самый лучший друг. Именно поэтому. Мне просто нужно тебе это сказать…У меня больше…нет к тебе чувств. Ну, таких. В смысле, я люблю тебя безмерно, но я не…не в том смысле. Просто, чтобы ты знал. Мне показалось, что ты должен знать. Да, вот…
Лучше бы ты молчал, Ламберт. Лучше бы ты молчал.
В ту ночь я не ночевал в его номере, по обыкновению, сославшись на якобы искавшего меня Монте. В ту ночь не было никаких разговор до полуночи, шуточной возни и моего спокойного сна, ведь только в присутствии Адама моя бессонница сдавала позиции.
В ту ночь я спустился в бар отеля и надрался, уговаривая и убеждая себя, что делаю это беспричинно.
Именно в ту ночь, я окончательно выгрыз из себя этот тлеющий фитиль чего-то настолько трепетного и светлого, такого, казалось, необходимого.
И мне казалось, что все окончательно наладилось и разрешилось.
А на деле этот зверь уснул во мне, где-то очень и очень глубоко.
Еле слышный стук в дверь номера. Я хмурюсь и откладываю айфон, направляясь к ней.
Близко часа ночи, мы в Монтане, и уже через каких-то семь часов нас ждет обратный перелет.
Я ушел раньше всех, отказавшись от веселья и прочих радостей жизни, в угоду тишине и бездумному созерцанию потолка – я забыл свои таблетки от бессонницы.
А теперь кто-то вознамерился нарушить мой своеобразный покой.
За дверью стоит Адам, и сначала я не могу понять, что не так, а когда понимаю, то не могу сдержать улыбки.
- Молодость вспомнить решил?
Ламберт пожимает плечами и смотрит на меня крайне умилительно.
- Нашел карандаш. Собственно, вышло у меня, как всегда, криво.
Я насмешливо вскидываю бровь и пропускаю его в комнату.
- Да не то слово, бейбибой…
Адам выдает подобие реверанса и смешно кривит губы.
- Ну, куда уж мне до вас, китти.
Эта дружеская перепалка явно отдавала болезненной ностальгией, и я отворачиваюсь к комоду, где успел разложить всякие там причиндалы, как-то позабыв, что над ним висит зеркало, и мое выражение лица Адам прекрасно видит, усевшись на край кровати.
- Я так понимаю, ты за смывкой пришел?
Адам согласно мычит и продолжает наблюдать за мной через отражение. Я закусываю губу и хмурюсь, в поисках заветного бутылька и ватных дисков.
Какая же странная ночь.
Наконец-то обнаружив заветное, я на автомате подхожу к Адаму и опускаюсь на колени, смачивая ватные диски маслом для снятия макияжа, хоть мог просто вручить ему это богатство и отправить восвояси. Я неловко улыбаюсь, и все же продолжаю свои действия, закручивая бутылек и поднимая на Адама взгляд.
- Мм, кажется, это проявление силы привычки. Звучит пошло, но ты понял.
Адам пытается скрыть улыбку и кивает. Судя по всему, он вовсе не против.
Я прошу его закрыть глаза, и он покорно выполняет мою просьбу. Пару движений, два смоченных ватных диска, и это черное марево исчезает с его глаз. Я чуть приподнимаюсь, уже стоя на коленях, и провожу по его векам сухим диском напоследок. Я смотрю на трепет его ресниц, и что-то заставляет меня судорожно выдохнуть. Я и не заметил, как оказался настолько близко. Момент, когда Адам открыл глаза, можно было сравнить с оглушительным выстрелом, что пробил мою грудную клетку насквозь.
Слишком давно мы не были настолько близко, и это ноющее чувство, словно все тело ломится от желания… Я не могу сдвинуться с места, я снова попал в эту ловушку, как и каждый раз когда-то давно. Я безволен, когда он сморит на меня, особенно так.
- А говорил, что больше нет чувств…А чего же я слышу, как стучит твое сердце, словно ты кросс бежал?
Не знаю, как мне удалось проговорить это, но сказанного не вернешь. Адам продолжал вглядываться в мои глаза, а я все никак не мог выйти из этого оцепенения.
- Ты тоже бежал, китти. Очень долго бежал.
Его голос непривычно низок и отдает хрипотцой, заставляя меня наконец-то отвести взгляд. Но только затем, чтобы быть пойманным за запястье.
- Это был единственный раз, когда я тебе соврал, Томми. Я думал, что так будет лучше.
Мне становится по-глупому обидно, и я огрызаюсь, отправляя дурацкую ватку в свободный полет, но при этом, не пытаясь вырвать кисть из мягкого захвата чужих пальцев.
- И как, лучше?
- Все всегда приводит к тебе, как бы я ни бежал, и как бы ты ни старался убежать прочь.
Я прикрываю глаза на несколько секунд и поджимаю губы, чтобы в итоге собраться с мыслями и сказать…
- Я уже давно остановился, Адам.
В эту ночь он так и не уходит в свой номер.
Потому что я не даю ему уйти, хоть он и не хотел вовсе.
Но мне приятно так думать, чувствуя себя на своем месте, в полной безопасности, отбывая в сон без единой таблетки, потому что он теперь действительно рядом.
И как бы ни было жаль потерянного времени, мы сходимся в мысли, что все произошло правильно. Так, как и должно было быть.
не знаю, откуда, зачем,кому и почему.
просто написалось.
если кто прочтет сейчас - доброй ночи.
если кто прочтет утром - доброго утра.
если кто прочтет днем - доброго дня.
айяйяй.
Glam nation tour; 2010 г.
Адам на сцене.
Он завораживает, он напорист, из него исходит эта манящая энергия. Кажется, что ты плавишься под взглядом его проницательных глаз. Ты безволен, когда он смотрит на тебя.
Ты чувствуешь себя жертвой, которая с томленьем предвкушает расправу над собой.
Добычей, что жаждет своего охотника.
И ты сдаешься. Бездумно, наигранно непокорно, но ты сдаешься, позволяя ему взять верх.
Тебе ведь самому хочется именно так.
И Адам в номере…
Когда ты сидишь перед ним на коленях и снимаешь макияж с уставших глаз. Как он улыбается тебе с благодарностью, ибо на большее нет сил. И ты усмехаешься в ответ, смачивая очередной ватный диск.
- Да я сам могу, китти, правда…
- Ага, конечно. Знаю я, как ты все стираешь. Утром при полном параде – изображаешь панду.
Я не хочу думать о том, что мне нравится это. Я не хочу ощущать это некое превосходство, от осознания того, что я знаю Адама абсолютно во всех его ипостасях.
Я знаю, какой он, когда просыпается, и когда засыпает. Я знаю, насколько бывает безмятежным его лицо, когда он мечтает. Я могу с точностью сказать, когда ему плохо, но он скрывает это.
На сцене, репетициях, дома с семьей, с друзьями и когда он думает, что один.
Просто как-то так получается, что я рядом фактически всегда, по крайней мере, пока мы живем в ритме этого сумасшедшего тура.
Иногда мне кажется, что мы просто помогаем друг другу не свихнуться окончательно.
Либо же на самом деле уже давно обоюдно сошли с ума.
Я встаю с колен и отношу использованные ватки в мусор. Адам следит за мной, и когда я оборачиваюсь, похлопывает на кровати рядом с собой.
Я фыркаю, но заползаю на кровать, сижу рядом, обнимая колени и положив голову ему на плечо.
- Спасибо тебе…
- Ты каждый раз меня благодаришь за это, надоело уже, ну.
- Я не об этом.
Я закусываю губу, чтобы сконцентрироваться на этой нотке боли и не дать своим мыслям уползти в предположения о том, что Адам имеет в виду. Ибо, зачем мне это.
Я просто жду, когда он продолжит.
- Спасибо, что… не дал мне в тебя влюбиться. Знаю, звучит глупо, но ты сразу же пресек это во мне, с первых же дней. И ты действительно мой самый лучший друг. Именно поэтому. Мне просто нужно тебе это сказать…У меня больше…нет к тебе чувств. Ну, таких. В смысле, я люблю тебя безмерно, но я не…не в том смысле. Просто, чтобы ты знал. Мне показалось, что ты должен знать. Да, вот…
Лучше бы ты молчал, Ламберт. Лучше бы ты молчал.
В ту ночь я не ночевал в его номере, по обыкновению, сославшись на якобы искавшего меня Монте. В ту ночь не было никаких разговор до полуночи, шуточной возни и моего спокойного сна, ведь только в присутствии Адама моя бессонница сдавала позиции.
В ту ночь я спустился в бар отеля и надрался, уговаривая и убеждая себя, что делаю это беспричинно.
Именно в ту ночь, я окончательно выгрыз из себя этот тлеющий фитиль чего-то настолько трепетного и светлого, такого, казалось, необходимого.
И мне казалось, что все окончательно наладилось и разрешилось.
А на деле этот зверь уснул во мне, где-то очень и очень глубоко.
2014г.
Еле слышный стук в дверь номера. Я хмурюсь и откладываю айфон, направляясь к ней.
Близко часа ночи, мы в Монтане, и уже через каких-то семь часов нас ждет обратный перелет.
Я ушел раньше всех, отказавшись от веселья и прочих радостей жизни, в угоду тишине и бездумному созерцанию потолка – я забыл свои таблетки от бессонницы.
А теперь кто-то вознамерился нарушить мой своеобразный покой.
За дверью стоит Адам, и сначала я не могу понять, что не так, а когда понимаю, то не могу сдержать улыбки.
- Молодость вспомнить решил?
Ламберт пожимает плечами и смотрит на меня крайне умилительно.
- Нашел карандаш. Собственно, вышло у меня, как всегда, криво.
Я насмешливо вскидываю бровь и пропускаю его в комнату.
- Да не то слово, бейбибой…
Адам выдает подобие реверанса и смешно кривит губы.
- Ну, куда уж мне до вас, китти.
Эта дружеская перепалка явно отдавала болезненной ностальгией, и я отворачиваюсь к комоду, где успел разложить всякие там причиндалы, как-то позабыв, что над ним висит зеркало, и мое выражение лица Адам прекрасно видит, усевшись на край кровати.
- Я так понимаю, ты за смывкой пришел?
Адам согласно мычит и продолжает наблюдать за мной через отражение. Я закусываю губу и хмурюсь, в поисках заветного бутылька и ватных дисков.
Какая же странная ночь.
Наконец-то обнаружив заветное, я на автомате подхожу к Адаму и опускаюсь на колени, смачивая ватные диски маслом для снятия макияжа, хоть мог просто вручить ему это богатство и отправить восвояси. Я неловко улыбаюсь, и все же продолжаю свои действия, закручивая бутылек и поднимая на Адама взгляд.
- Мм, кажется, это проявление силы привычки. Звучит пошло, но ты понял.
Адам пытается скрыть улыбку и кивает. Судя по всему, он вовсе не против.
Я прошу его закрыть глаза, и он покорно выполняет мою просьбу. Пару движений, два смоченных ватных диска, и это черное марево исчезает с его глаз. Я чуть приподнимаюсь, уже стоя на коленях, и провожу по его векам сухим диском напоследок. Я смотрю на трепет его ресниц, и что-то заставляет меня судорожно выдохнуть. Я и не заметил, как оказался настолько близко. Момент, когда Адам открыл глаза, можно было сравнить с оглушительным выстрелом, что пробил мою грудную клетку насквозь.
Слишком давно мы не были настолько близко, и это ноющее чувство, словно все тело ломится от желания… Я не могу сдвинуться с места, я снова попал в эту ловушку, как и каждый раз когда-то давно. Я безволен, когда он сморит на меня, особенно так.
- А говорил, что больше нет чувств…А чего же я слышу, как стучит твое сердце, словно ты кросс бежал?
Не знаю, как мне удалось проговорить это, но сказанного не вернешь. Адам продолжал вглядываться в мои глаза, а я все никак не мог выйти из этого оцепенения.
- Ты тоже бежал, китти. Очень долго бежал.
Его голос непривычно низок и отдает хрипотцой, заставляя меня наконец-то отвести взгляд. Но только затем, чтобы быть пойманным за запястье.
- Это был единственный раз, когда я тебе соврал, Томми. Я думал, что так будет лучше.
Мне становится по-глупому обидно, и я огрызаюсь, отправляя дурацкую ватку в свободный полет, но при этом, не пытаясь вырвать кисть из мягкого захвата чужих пальцев.
- И как, лучше?
- Все всегда приводит к тебе, как бы я ни бежал, и как бы ты ни старался убежать прочь.
Я прикрываю глаза на несколько секунд и поджимаю губы, чтобы в итоге собраться с мыслями и сказать…
- Я уже давно остановился, Адам.
В эту ночь он так и не уходит в свой номер.
Потому что я не даю ему уйти, хоть он и не хотел вовсе.
Но мне приятно так думать, чувствуя себя на своем месте, в полной безопасности, отбывая в сон без единой таблетки, потому что он теперь действительно рядом.
И как бы ни было жаль потерянного времени, мы сходимся в мысли, что все произошло правильно. Так, как и должно было быть.
-
-
11.05.2014 в 05:05-
-
11.05.2014 в 06:41Спасибо тебе!
-
-
11.05.2014 в 08:23