radio heart - .

Ему нужно остыть.
Так, чтобы насовсем.
- Блядь... Гребання блядь любительница коней... боже.
Нервный смешок и новый поток ругательств. Не может он остыть. Никогда не мог.
Не с ним.
У них отношения взятые в кредит у общества.
Им спускают все оплошности, прикрывают зияющие дыры масс-медийными отговорками, которые порой выглядят настолько пошло, что блевать тянет. Да чего уж, порой. Всегда.
И это в пресловутый двадцать первый век свободы. Конечно. Возможно это сложно понять, но какой-нибудь Боб из штата Иллинойс среднего достатка и проблемой с потенцией, более свободен, чем он. Со всем его баблом, известностью и признанием. Вот так вот обстоят дела.
Этого просто не поймут. И это выгодно, пока за занавесом. Весь фансервис, шуточки и улыбочки, фан-арты обезумевших девочек на тумблерах.
Все это хорошо, пока фарсом остается. А если перейдет в разряд реальности, то будет несколько неловко. Поэтому нужно постепенно заглаживать углы. И никаких поцелуев на камеру.
Если они хотят сохранить все, что у них есть.
Все эти нюансы прописаны. И везде стоят подписи.
И если у Ретлиффа еще есть шанс, то у Адама контракт безвременный. С самим собой.
Он не даст этому сломать их жизни, как бы тяжело и нелепо кружила его жизнь.
Ведь он всегда был правильным мальчиком, верно?
Так что, нечего ныть. Они вместе, а то, что все это так паршиво... Что поделаешь.

- Где ты?
- Выхожу. Скоро буду.
- Не надо. Тут дохера репортеров.
- Издеваешься? Тогда я в магазин, а потом к тебе. Разбирайся пока.

Он одевает солнцезащитные очки и мельком смотрится в зеркало. Щетина, шухер белобрысых волос, черная футболка, серый кардиган с чужого плеча, потертые джинсы и старые кеды. Нормально.
В супермаркете малолюдно, это несомненно радует. Адам висит на телефоне и что-то бормочет про очередную ссору с агентом. Томми останавливается у стеллажей со всякими крупами.
- Кашу будешь?
- Что?
- Я никогда не варил каши. Давай поедем кашу?
- Да что-угодно, хоть сыроедством займемся...
Томми смеется и кидает несколько пачек в корзину. Адам замолкает и Томми просто слушает, как он дышит. Вакуумные наушники позволяют расслышать каждый шорох.
- Ты только аккуратно... Лучше в обход. И по улице не иди, сразу заезжай и под навес, или... блядь. Не знаю. Как меня это задолбало уже.
Томми хмыкает и рассматривает плитки шоколада. Надо порадовать Ламберта, что ли.
- Тебя это только сейчас задолбало? Меня уже в первые две недели достало... А ты аж пять лет продержался.
- Пять лет... господи боже ты мой,блядь...
Томми снова посмеивается и берет три плитки. В запас.
- Ты стал больше ругаться, или я не замечал? Что с тобой сделали эти хитрожопые queen? А вообще...самый ужасный период был с Саули... Знаешь, да? Хоть мы с ним и сдружились, но все же. Он столько раз извинялся передо мной. Смешно. Зато как продвинулся. Взаимовыгодно все же вышло, Мелайг не соврал... Так что, выдохни.
Адам фыркает и Томми слышит, как тот что-то печатает.
- Сейчас тебе смешно, а тогда ты на мне живого места не оставлял. За каждый показушный акт моих отношений, которые «должны были подогреть и уверить публику».
Томми не хочет никак комментировать это, да и вспоминать тоже.
Кто его за язык тянул вообще.
- Что ты там печатаешь? Очередной фанфик от имени какой-нибудь «адомми-фивер435»?
- Я не пишу фанфики, сколько раз тебе говорить...
- Ага, конечно... Я видел эту папку, Адам.
Томми выбирает лучшие персики, осматривает их придирчиво, и складывает в пакет. Наушники зацепились за пуговицу кардигана и Томми тратит пару секунд, отцепляя их.
- Да сколько можно, в этой папке не было ничего такого... Я читаю, как готовить каши...Какую ты взял?
- Да разные, какие-то... Еще шоколад.
Адам почему-то молчит. Томми успевает наклеить штрих-код на пакет и двинуть тележку дальше, к молочному отделу.
Возможно, какую-то из круп лучше будет варить в молоке, он где-то о таком слышал.
- Томми...
- Да?
- Я тебя люблю.